Продолжение. Начало – здесь, предыдущее – здесь.

На сей раз отрывок из книги Бернара Лиэтара «Душа денег», в котором говорится о бурном строительстве собором в период высокого средневековья. Автор связывает этот строительный бум с тем, с особенностями денежной системы того времени. Если нельзя хранить сбережения в деньгах, их во что-то вкладывают. В данном случае речь идет о вкладывании в соборы, которые по большей части были посвящены Божьей Матери. Тот факт, что эти соборы посвящались в основном Марии значительно укрепляет идею Лиэтара о связи валют с платой за кранение с архетипом Великой матери.

Время соборов

«Это был величайший период строительства, невиданного по размаху, и простое перечисление имен и мест не передаст представления о мощи и качестве конечного продукта этого строительства», — таково заключение одного хорошо известного историка. Пьер Франкастель, живший в XII веке, справедливо утверждал, что «никогда прежде не наблюдалось столько больших строительных площадок одновременно».

На самом деле, я считаю неожиданный расцвет соборов в центральный период Средних веков самым веским, осязаемым доказательством того, что в то время происходило нечто важное с точки зрения архетипов. Беспрецедентный строительный бум прекратился после 1300 года так же неожиданно, как начался тремя веками раньше. Я убежден, что большое значение имеет тот факт, что чуть ли не все 300 соборов, построенных в Европе в тот период, были посвящены Марии, и ни один — Иисусу Христу, находившемуся в центре религии. В одной только Франции в центральный период Средневековья было построено в Ее честь более 80 соборов и 250 церквей. Важно отметить, что к этому строительству, так же как и к наименованию соборов, централизованная власть (церковная или какая-либо другая) не имела никакого отношения, вопреки устоявшемуся мнению. К тому же, по оценкам, 1108 монастырей были построены или перестроены между 950 и 1050 годами. Строительство еще 326 аббатств было завершено в течение XI века и еще 702 — в течение XII века. В эти два столетия, в частности, строились аббатства размером чуть ли не с город, и это подтверждается примерами соборов в Клуни, Шарите-сюр-Луар, Турнюсе, Канах и многих других. По оценкам Жана Жимпеля, в эти три столетия миллионы тонн камня были добыты в одной только Франции — больше, чем в Египте за всю его трехтысячелетнюю историю (при том что строительство одной только Великой пирамиды в Гизе потребовало 2,5 кубометра камня). По оценкам специалиста по истории Средних веков Робера Делора, к 1300 году в Западной Европе было 350 000 церквей, в том числе около 1000 соборов и несколько тысяч крупных аббатств. Все население Франции в то время оцениватось в 70 миллионов человек. В среднем одна христианская церковь приходилась на 200 жителей! В некоторых районах Венгрии и Италии это соотношение было еще больше: одна церковь — на каждые сто жителей.

Вопреки общепринятому мнению, подавляющее большинство средневековых соборов не принадлежало ни церкви, ни знати. «Божий дом был и народным домом. Каждый мог прийти туда в первую очередь для того, чтобы помолиться, но иногда и просто «поболтаться», поесть и даже поспать. Люди могли привести туда своих собак; там происходили шумные обсуждения разнообразных проблем». Собор был местом, где, помимо религиозных обрядов, проводили собрания всего городского населения и другие общественные мероприятия, требовавшие крыши над головой. Прямо у входа в одну из часовен врачи официально лечили больных. Неслучайно поэтому до 1454 года медицинский факультет помещался в Notre Dame в Париже. Соборы принадлежали всем гражданам города, они же их и содержали. Церковь, конечно, находилась в «привилегированном» положении, поскольку больше времени отводилось отправлению религиозных культов (ежедневная утренняя месса и целый день во время частых религиозных праздников), у нее было и «привилегированное место» (место хора у алтаря). Но в то же время она была лишь одним из многих действующих лиц. Специальное учреждение, ведавшее финансами собора, представляло собой независимую организацию под многозначительным названием I’Ouvre de Notre Dame («Дело нашей Госпожи»). Это учреждение было ответственно и за сбор средств, и за оплату труда сменявших одна другую рабочих бригад, строивших собор, а затем поддерживавших его в порядке.

Каждая гильдия, которая оплачивала расходы, связанные с содержанием часовни, полностью распоряжалась ею. Местная знать и/или члены королевской семьи делали пожертвования в виде, например, эффектного окна-розетки или раки для хранения мощей местного святого. То есть знать «украшала торт вишенкой». Но за сам «торт» платили простые граждане и торговцы, и собор принадлежал городу и его гражданам. Например, в Данциге гильдия носильщиков внесла свой вклад в строительство известной церкви Marien Church, оплатив собственное окно — одно из красивейших. В Шартрезе можно увидеть окно из цветного стекла с изображением торговцев мануфактурой, занятых работой, скорняки же оплатили другое окно. В Амьене единственным крупнейшим донором был красильщик.

И опять же не случайно именно в период с X по XIII век было начато строительство и построены все соборы Франции (строительство некоторых продолжалось позже, но уже более медленными темпами, и ни один из них так и не был достроен).

В Англии «пик строительных работ пришелся на период между 1210 и 1350 годами. Глубокий спад, начавшийся до эпидемии черной смерти, достиг самой низкой точки к середине XV века… Это нельзя объяснить общим упадком религиозной веры…».

Анализ строительства в Англии крупных церквей, выполненный Моррисом, показывает, что оно достигло пика в 1290 году, после чего быстро сокращалось на протяжении всего XIV века.

Мне нравится пример с соборами, потому что я вижу в них один из самых прекрасных даров истории Запада. Это мощный символ веры, мастерства, солидарности и щедрости. С более узкой, экономической точки зрения строительство соборов было грандиозным способом создать будущий долгосрочный доход для всего общества.

Чем объясняется такой размах строительных проектов? Его, как и завершение строительного бума, нельзя объяснить ослаблением веры и религиозных убеждений. Однако он вполне объясним тем, что процессы смены архетипических ценностей и изменений в денежной системе происходили одновременно.

Когда нельзя хранить сбережения в деньгах, их вкладывают в то, что выдержит испытание временем и будет представлять собой ценность в будущем. Поэтому, вместо того чтобы копить деньги, их обычно вкладывали в улучшение землепользования, ирригационные проекты, производство гобеленов и картин, разведение крупного рогатого скота, овцеводство, текстильные станки, мосты, транспортное оборудование, ветряные мельницы, давильные прессы и даже в строительство соборов.

Соборы: инвестиции на века?

Не надо забывать, что кроме очевидной символической и религиозной роли, которую я не хочу преуменьшать, соборы играли и важную экономическую роль. Привлечение денежных потоков всегда важно и выгодно, как это подтверждается сегодня примером Диснейленда. В те времена это делали путем привлечения паломников, которые играли ту же экономическую роль, что и туристы в наше время. Строительство самого красивого в округе собора было лучшим способом привлечь паломников. А иначе зачем было обществу строить соборы, рассчитанные на такое количество людей, которое в два-три раза превышало население города?

Но особенно интересно то, что соборы строили на века, с тем чтобы они обеспечивали приток денег в очень отдаленной перспективе. Так создавалось благосостояние для себя и своих потомков в 13 поколениях! Этот принцип работает и сегодня. Например, в Шартрезе большая часть городских предприятий живет за счет туристов, приезжающих посмотреть на собор спустя 800 лет после завершения его строительства.

ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ